citat: гиена





Салтыков-Щедрин
ГИЕНА (отрывки)

Загляните в любую Зоологию и всмотритесь в изображение гиены.
Ее заостренная книзу мордочка не говорит ни о лукавстве, ни о подвохе, ни о жестокости, а представляется даже миловидною.
Это хорошее впечатление она производит благодаря небольшим глазкам, в которых светится благосклонность.
У ксендзов такие умильные глаза бывают…
Или вот у чиновников, которым доверено наградные списки набело переписать, и они, чтобы всех обнадёжить, начинают всем одинаково улыбаться…
Кто бы подумал, что это изображение принадлежит одной из тех гиен, о которых с древних времен сложилась такая нехорошая репутация?!
Древние видели в гиене нечто сверхъестественное и приписывали ей силу волшебных чар.
Этот взгляд на гиену, в значительной мере, господствует и поныне между аборигенами тех стран, где обитают эти животные.
Мало того: арабы убеждены, что гиены не что иное, как замаскированные волшебники, которые днём являются в виде людей, а ночью принимают образ зверя, на погибель праведных душ…
Сверх того, гиена нападает только на слабых, спящих и беззащитных и, кроме того, нередко заходит в дома и уносит маленьких детей.
Вообще дети - любимое лакомство гиены-оборотня…
За всем тем, по свидетельству того же Брэма, насколько гиена ехидна, настолько она и труслива…
Гиен можно даже приручать.
Достигается приручение довольно легко: стоит только чаще прибегать к побоям и к купанью в холодной воде.
Прирученные таким образом гиены, рассказывает Брэм, завидевши его, вскакивали с радостным воем, начинали вокруг него прыгать, клали передние лапы ему на плечи, обнюхивали лицо, наконец поднимали хвост совсем прямо кверху и высовывали вывороченную кишку на 2 дюйма из заднего прохода.
Одним словом, человек восторжествовал и тут, как везде; только вот высунутая кишка - это уж лишнее.

«Но что же означает вся эта история и с какою целью она написана?» - быть может, спросит меня читатель -
А вот именно затем я её и рассказал, чтобы наглядным образом показать, что «человеческое» всегда и неизбежно должно восторжествовать над «гиенским».
Иногда нам кажется, что «гиенское» готово весь мир заполонить, что оно вот-вот задушит все живущее.
Такие фантасмагории случаются нередко.
Кругом раздается дьявольский хохот и визг; из глубины мрака несутся возгласы, призывающие к ненависти, к сваре, к междоусобью.
Всё, словно непроницаемым пологом, навсегда заслонено ненавистническим, клеветническим, гиенским!..
Но это - громадное и преступное заблуждение.
«Человеческое» никогда окончательно не погибало, но и под пеплом, которым временно засыпало его «гиенское», продолжало гореть.
И впредь оно не погибнет, и не перестанет гореть - никогда!
Ибо для того, чтобы оно восторжествовало, необходимо только одно: осветить сердца и умы сознанием, что «гиенство» вовсе не обладает теми волшебными чарами, которые приписывает ему безумный и злой предрассудок.
Как только это просветление свершится, не будет надобности и в приручении «гиенства» - зачем?
оно все-таки не перестанет смердить… но будет все дальше и дальше удаляться вглубь,
покуда, наконец, море не поглотит его, как древле оно поглотило стадо свиней.

Салтыков-Щедрин

[1..1]


Папки