citat: фридрих ницше







История есть ни что иное, как вера… вера в ложь.

Глупец тот, кто в названиях ищет знания.
Думать следует учиться так же, как учатся танцам, танцам особенного рода.

Кто мыслит, тот непригоден в качестве члена партии: своей мыслью он легко пробивает границы любой партии.
Никогда не скрывай того, что может быть противопоставлено твоей мысли!
Каждый день ты должен совершать поход против самого себя.

Остерегайся морально негодующих людей: им присуще жало трусливой, скрытой даже от них самих злобы.
Они любят распинать тех, кто изобретает свою собственную добродетель.

Люди, которые не чувствуют себя уверенными, пользуются всяким случаем, чтобы показать на ком-либо свое превосходство, например, с помощью насмешек.

Люди не стыдятся думать что-нибудь грязное, но стыдятся, когда предполагают, что им приписывают эти грязные мысли.

Кто всегда прислушивается к тому, как его оценивают, будет всегда огорчаться.
Чем выше мы поднимаемся, тем меньше кажемся мы тем, которые не умеют летать.

Человек принадлежит к толпе, пока сваливает вину на других…

Поверхностные люди должны постоянно лгать потому, что они не знают содержания.

Пошлая натура отличается тем, что она никогда не упустит из виду своей выгоды.

Несчастье ясных писателей состоит в том, что их считают плоскими и не изучают усердно;
а счастье неясных писателей - в том, что читатель относит на их счет радость, которую ему доставляет его собственное усердие.

Поэт торжественно везет свои мысли на колеснице ритма - обыкновенно потому, что они не идут на своих ногах.

Сумасшествие отдельных личностей - дело весьма редкое, но помешательство групп, партий, наций и эпох - правило.

Что такое оригинальность? - видеть нечто такое, что не носит еще никакого имени, хотя и лежит на виду у всех.

Великие люди остаются непонятыми, если на них смотреть с жалкой точки зрения общественной пользы.
Может быть, именно то, что из них нельзя извлечь никакой пользы, свидетельствует об их величии.

Чего я ищу? Покоя, счастья? Нет, одну только истину, как бы ужасна и отвратительна она ни была.

Ницше




Ницше

Жизнь - источник радости; но всюду, где пьёт толпа, родники отравлены.

Где кончается уединение, там начинается базар, а где начинается базар, начинается и жужжанье ядовитых мух.

В стадах нет ничего хорошего, даже если они бегут вслед за тобою.

Я не бегу от людей: как раз даль, извечная даль, пролегающая между человеком и человеком, гонит меня в одиночество.

Мы поступаем наяву так же, как и во сне: мы выдумываем себе человека, с которым вступаем в общение…

Остерегайся мелких людей! Перед тобою чувствуют они себя мелкими, и их низость разгорается против тебя…

Поверхностные люди всегда должны лгать, так как они лишены содержания.

А самым опасным врагом, будешь всегда ты сам; ты сам подстерегаешь себя повсюду.

"Это не нравится мне". – Почему? – "Я не дорос до этого". – Ответил ли так когда-нибудь хоть один человек?

Обезьяны слишком хороши, чтобы человек мог произойти от них.

Говорят «тело», а думают о том, что ниже тела…

Когда сто человек стоят друг возле друга, каждый теряет свой рассудок и получает какой-то другой.

Если ты раб, то не можешь быть другом. Если тиран - не можешь иметь друзей.

Если друг причинит тебе зло, скажи так:
«Я прощаю тебе то, что сделал ты мне; но как простить зло, которое ты причинил себе?»

Если мы научимся больше радоваться, то так мы лучше всего разучимся обижать других.

Взгляните на верующих! Кто больше всего ненавистен им?
Разбивающий скрижали их ценностей, разрушающий и преступающий, но он и есть созидающий.

Вы еще не искали себя, когда обрели меня.
Так бывает со всеми верующими; и потому так мало значит всякая вера.

Мистические объяснения считаются глубокими. Истина в том, что они даже и не поверхностны.

В мире недостаточно любви, чтобы её можно было расточать воображаемым существам.

Был только один христианин…

«Возлюби ближнего своего» - это значит прежде всего: «Оставь ближнего своего в покое!»

Я люблю храбрых: но недостаточно быть рубакой, нужно еще знать, кого рубить!
И часто больше храбрости в том, чтобы удержаться и пройти мимо: и сохранить себя тем самым для более достойного врага!

Многое, что у одного народа называлось добром, у другого называлось глумлением и позором.
Многое, что здесь называлось злом, там украшалось пурпурной мантией почести…
Поистине, люди дали себе всё добро и всё зло своё…

Философия открывает человеку убежище, куда не проникает никакая тирания,
долину внутреннего мира, лабиринт сердца, и это раздражает тиранов.

Эту жизнь должен будешь ты прожить еще раз и еще бесчисленное количество раз;
каждая боль и каждое удовольствие, каждая мысль и каждый вздох заново вернутся к тебе…
Вечные песочные часы бытия переворачиваются все снова и снова - и ты вместе с ними, песчинка из песка!

Ницше





Ницше

Сверхчеловек - центральная фигура философии Ницше - это тот, кто преодолел ограничения предрассудков и обычаев,
великий гений, способный творить жизнь по своей воле, не оглядываясь на мнение толпы.
Конечно, существовали в истории личности, которые мнили из себя сверхлюдей,
но зачастую они не тянули даже на звание человека…
Но виновен ли в этом Ницше? Ни в коем случае.
Сверхчеловек - это не вождь, не фюрер и даже не генсек, как это, может быть, кое-кому хотелось бы думать.
Это нравственный образ, означающий высшую ступень духовного рассвета человечества, олицетворение новых моральных идеалов…
Ницше мыслил сверхчеловека как долгий процесс величайших самопреодолений,
как великое торжество духовной природы человека, а не индульгенцию буйствующему произволу хамов.

Не отдает Ницше какого-либо особого предпочтения «арийцам», антисемитам или немцам:
Вот что он пишет по поводу друзей Вагнера:
«Бедный Вагнер! Куда он попал! Если бы он попал еще к свиньям! А то к немцам!» (Ессе Homo).
Отказавшись приехать на свадьбу сестры Элизабет с Фёрстером (пропагандистом очищения Германии)
Ницше писал ей: «"Германство" вызывает мало энтузиазма, но еще меньше у меня желания печься о чистоте этой "великолепной расы"»

Существует миф о Ницше как об аморальном певце насилия и жестокости, но, ни до, ни после Ницше не было такого морального философа.
То, против чего протестовал Ницше, - это идея долга в морали.
Ницше восставал против морального принуждения, основанного на страхе наказания или расчете.
Он поставил перед человеком труднейшую дилемму: мораль или свобода, -
ибо традиционная мораль, окружала человека колючей проволокой запретов.
Выбор Ницше был в пользу свободы, но не столько свободы от морали, сколько свободы для морали.
Именно такой свободой и должен был обладать сверхчеловек Ницше -
мечта, которой так и не суждено было сбыться в течении двадцатого века,
которая, вероятно, не сбудется еще много веков…

"Человек - это мост, а не цель…
Я люблю того, кто свободен духом и свободен сердцем…
Я люблю того, кто живёт ради познания и кто хочет познавать во имя того, чтобы когда-нибудь жил Сверхчеловек."
(Так говорил Заратустра)

Фридрих Ницше





Фридрих Ницше

Ни одно правительство не сознается, что оно содержит войско ради удовлетворения своей страсти к завоеваниям.
Войско существует якобы для защиты…
Но ведь это другими словами значит, что мы, признавая за собою высокую нравственность, приписываем крайнюю безнравственность соседу, который будто бы вынуждает наше государство думать о средствах к самозащите…
В таких отношениях друг к другу находятся все государства: они предполагают у соседей только дурные побуждения, а у себя только хорошие.
Такое предположение, однако, еще более негуманно, чем даже войны.
Мало того: оно само по себе уже представляет побудительную причину к войне.
Нам необходимо полностью отречься как от наклонности к завоеваниям, так и от учения, что войско необходимо для самообороны.
И, может быть, наступит великий день, когда народ, отличавшийся войнами и победами, отличавшийся развитием милитаризма и привыкший приносить ради этого всевозможные жертвы, добровольно воскликнет: "Мы разбиваем свой меч!" и вся военщина до самого основания будет уничтожена.
Сделаться безоружным, будучи перед этим наиболее вооруженным - единственное средство к действительному миру, который всегда должен основываться на миролюбивом настроении.
Так называемый же вооруженный мир служит признаком неспокойного состояния всех государств, которые не доверяют ни себе, ни соседям и, отчасти из ненависти, отчасти из страха не складывают оружия.
Но лучше погибнуть, чем ненавидеть и бояться
и вдвое лучше погибнуть, чем заставлять других бояться нас и ненавидеть! -
Вот что должно стать высшим принципом каждой страны.

Ф Ницше (из книги "Странник и его тень")




Фридрих Ницше

Что прежде всего перенимают дикари у европейцев? -
Водку и христианство… от чего они скорее всего и погибнут

Берегись! - он призадумался: сейчас у него будет готова ложь.

С чересчур громким голосом в глотке почти невозможно иметь тонкие мысли.

Он из упрямства крепко держится чего-то - и это он называет "верностью".

Он так труслив, что каждого принимает за Цербера - вот и вся его "вежливость".

Вот завистник - не следует желать ему детей:
он стал бы им завидовать в том, что не может уже сам быть ребенком.

Одного безрадостного человека достаточно, чтобы испортить настроение целому семейству -
счастье - далеко не столь заразная болезнь.

Иной и не ведает, как он богат, покуда не узнает, что его обворовывают.

Добро и зло суть предрассудки Божьи.

Один всегда неправ: но с двоих начинается истина - двоих уже нельзя опровергнуть.

Что такое оригинальность? -
Видеть нечто такое, что не носит еще никакого имени, хотя и лежит на виду у всех.

Что мы делаем, того никогда не понимают, но всегда лишь хвалят и порицают.

Что же такое в конце концов человеческие истины? -
Это - неопровержимые человеческие заблуждения.

Что говорит твоя совесть? - "Ты должен стать тем, кто ты есть".

Что ты любишь в других? - Свои надежды.

В чем залог свободы? - Не стыдиться больше самого себя.

Фридрих Ницше





Фридрих Ницше
О Царях, Церквях и Зверях:

Такой совет даю я царям, и церквям, и всему, что одряхлело от тяжести лет:
Дайте ниспровергнуть себя! И вы снова вернетесь к жизни, а добродетель вернется к вам!
Так говорил я Огненному Псу, но он ворчливо прервал меня и спросил:
«Церковь? Что это такое?»
Церковь, - отвечал я, - это своего рода государство, но особенно лживое.
Однако замолчи, лицемерный пёс! Тебе ли не знать сородичей своих!
Подобно тебе, Государство есть пёс лицемерия;
подобно тебе, оно любит говорить среди дыма и грохота…
Ибо оно хочет быть самым важным зверем на земле…
(из книги «Так говорил Заратустра»)

О богачах:
Богач, который не умеет употреблять свободного времени,
будет постоянно стремиться к увеличению своего богатства;
это стремление будет его хитростью в борьбе со скукой.
Таким путем из состояния, достаточного для духовно развитого человека, возникает колоссальное богатство;
оно является прямым результатом духовной несамостоятельности и нищеты…
Богатство делает человека независимее и свободнее только до известной степени;
еще шаг - и оно становится господином, а владелец - рабом:
как раб, должен он отдавать ему свое время, свои мысли, должен иметь определенные связи,
быть пригвожденным к определенному месту, срастись с определенным государством,
и все это, быть может, против своего внутреннего желания…

На ушко консерваторам:
Возврат к прошлому невозможен, ни в каком смысле и ни в какой степени.
Мы, физиологи, по крайней мере, знаем это.
Но все жрецы и моралисты всегда хотели заставить человечество вернуться к прежней ступени…
Даже политики подражали в этом отношении проповедникам нравственности:
и в настоящее время есть партии, мечтающие о том, чтобы люди пятились, как раки.
Но никто не властен по своему желанию сделаться раком.
Волей-неволей надо идти вперед…
Можно задержать это развитие, но с тем большей силой и стремительностью прорвется оно потом…
(из книги «Сумерки идолов»)

Фридрих Ницше





Фридрих Ницше

Мужчина и женщина понимают под словом «любовь» нечто различное…
Женское понимание любви достаточно ясно: любить для неё значит всецело отдаться и душою, и телом, без оговорок и без оглядки…
Мужчина, любящий женщину, хочет от неё именно этой любви и, стало быть, в своей любви диаметрально противоположен женской…
Допустив же, что возможны и такие мужчины, которым также не чуждо стремление отдать себя, то - какие же это мужчины!
Мужчина, который любит, как женщина, становится от этого рабом; но женщину такая любовь делает совершенной…
В самом деле, что получилось бы, если бы в любви оба одинаково отказывались от себя - уж я и не знаю что: должно быть, какой-то вакуум…
Женщина хочет быть взятой, принятой, как владение, стало быть, хочет того, кто берёт, кто не отдает самого себя, а, наоборот, должен обогатить свой внутренний мир её силой, счастьем, верой: этого только она и хочет.
Женщина отдает себя, а мужчина принимает её дар - и эту природную противоположность не устранят никакие общественные договоры и стремления к справедливости, как нам ни хотелось, чтобы вся жестокость и безнравственность этого антагонизма не стояли вечно перед глазами.
Ибо любовь, если её брать во всей полноте, является самой природой и, как природа, будет вечно вне всякой нравственности.
Верность, таким образом, заключена в женской любви, она вытекает уже из ее определения; и у мужчины она с легкостью может возникнуть, скажем, из благодарности, но - верность никогда не будет сущностью его любви…
И можно даже говорить о полной противоположности между любовью и верностью у мужчины: его любовь есть желание обладать, а не отказ и преданность; а это желание исчезает всякий раз, как только обладание достигнуто…
Хотя мужчине и нелегко согласится с тем, что женщине больше нечего ему отдать.


Фридрих Ницше (из книги «Весёлая Наука»)




Фридрих Ницше

Первое мнение, которое приходит нам в голову - не наше собственное, а лишь ходячее мнение…
собственные мнения редко плавают на поверхности

Когда тебя хвалят, думай только о том, что ты ещё не на своей дороге, а на дороге того, кто хвалит

Если человек перекладывает вину на других - он ещё плебей
Если человек винит только себя - он на пути мудрости
Мудрый же - не винит никого, ни себя, ни других

Дурные речи других людей о нас не относятся к нам,
они лишь проявления досады, плохого настроения, возникшего по совсем иным поводам

Когда человек ржет от смеха, он превосходит всех животных… своей низостью

Кто живет борьбою с врагом, заинтересован в том, чтобы враг сохранил жизнь

Кто много мыслит, тот непригоден в качестве члена партии:
своей мыслью он легко пробивает границы любой партии

«Эх, если б я жил в те времена!» - это речи людей глупых и несерьёзных.
Напротив, серьёзно рассмотрев каждый этап истории,
надо в конце концов воскликнуть: «Только бы это не повторилось!»

Неужели та часть мира, которую вы видите через это окно, так прекрасна,
что вы ни за что не желаете смотреть в любое другое, -
и, мало того, даже пытаетесь воспрепятствовать в этом другим людям?..

Когда народ идёт вперёд и растёт, он всякий раз разрывает на себе пояс, придававший ему национальный вид:
но если он отстаёт в росте, то его душу охватывает ещё один пояс…
он стремится окаменеть и целиком и полностью превратиться в памятник…

Государства имеют в своём распоряжении два средства держать свои народы в страхе и послушании: более грубое - армию и более мягкое - школу… Прежде всего из учителей всех рангов они делают интеллектуальных придворных… При помощи этого приручённого учительского сословия Государство может пойти на мастерский трюк - переплести друг с другом школу и армию… Тогда для больших войн будет не хватать только одного - повода… Ведь у «нации», если она - нация солдат, во время войны всегда чистая совесть…

… И я спускался в преисподнюю, подобно Одиссею… чтобы говорить с несколькими мертвецами
Было их четыре пары: Эпикур и Монтень, Гёте и Спиноза, Платон и Руссо, Паскаль и Шопенгауэр…
Да простят мне живые, если подчас они кажутся мне - тенями,
в то время как мертвецы представляются мне - живыми

Фридрих Ницше (из книги «Человеческое, слишком человеческое»)



Фридрих Ницше

Война делает победителя глупым, а побежденного - злобным.

Грубый патриотизм есть либо нечто нечестное, либо признак отсталости

Каждого, кто гордится предками, нужно спрашивать: не имел ли ты насильника, корыстного, распутного, злобного, жестокого человека среди своих предков?..

Легко дать рецепт того, что толпа зовет великим человеком.
Он должен давать ей то, что ей приятно, или сначала вбить ей в голову, что то или иное было бы приятно, и затем дать ей это.
Но ни в коем случае не сразу; наоборот, следует завоевывать это с величайшим напряжением, или делать вид, что завоевываешь.
Толпа должна иметь впечатление, что перед ней могучая и даже непобедимая сила воли.
Сильной волей восхищается всякий, потому что ни у кого ее нет…
В остальном такой человек должен иметь все качества толпы: тогда она менее будет стыдиться перед ним, и он будет тем более популярен…

Обе партии, социалистическая и национальная - или как бы они ни назывались - достойны друг друга: зависть и леность движущие силы обеих.
В первом лагере люди хотят как можно меньше работать руками, в последнем - как можно меньше работать головой
В последнем - чувствуют ненависть и зависть к выдающимся отдельным личностям, которые не хотят добровольно стать в один ряд с другими;
В первом - чувствуют ту же ненависть и зависть…

Народ, который готовится вести большую политику и обеспечить себе решающий голос среди самых могущественных государств, несет свои величайшие потери совсем не в том, в чем их обыкновенно видят.
Он постоянно жертвует множество самых выдающихся талантов на «алтарь отечества» или национального честолюбия…
Каждый дельный, одаренный, честолюбивый человек такого жадного до политики народа проникается этой жадностью и уже не принадлежит всецело своему собственному делу: ежедневно новые заботы государственного блага поглощают ежедневную дань от капитала ума и сердца каждого гражданина.
Сумма этих жертв и потерь столь огромна, что политический расцвет народа почти всегда влечет за собою духовное обеднение и ослабление.
Под конец позволительно спросить: окупается ли весь этот расцвет и блеск целого (который ведь проявляется лишь в виде страха других государств перед новым колоссом), если этому грубому и пестрящему цветку нации должны быть принесены в жертву все благородные, нежные и духовные цветы и растения, которыми доселе так изобиловала ее почва?..

Фридрих Ницше (из книги «Человеческое, слишком человеческое»)




Фридрих Ницше
И у нас, «добрых европейцев», бывают часы, когда мы позволяем себе лихую патриотщину
и снова бултыхаемся в волны национального волнения, патриотического зуда и всякого иного допотопного преизбытка чувств…
Даже и в нашей расторопной Европе понадобилось бы полвека,
чтобы превозмочь такие припадки патриотщины и привязанности к клочку земли - и снова вернуться к разуму…
И вот, покуда я распространяюсь… мне приходится случайно подслушать разговор двух старых «патриотов»
Оба они, очевидно, были туговаты на ухо, а потому говорили очень громко…
– «Положим, - сказал один, - что какой-нибудь государственный человек обречет свой народ на «рассуждения о политике»,
между тем как этот народ до сих пор мог делать нечто лучшее, мог думать о чем-нибудь лучшем…
Положим, что такой государственный человек разожжет заснувшие страсти и вожделения своего народа,
представит ему его прежнюю робость и желание оставаться в стороне неким позорным пятном,
вменит ему в вину его любовь к иноземному, вывернет наизнанку его совесть,
сузит его ум, сделает его вкус «национальным» -
разве такой государственный человек, который проделал бы все это,
и деяния которого его народ вынужден был бы искупать в течение всего своего будущего, -
разве такой государственный человек - велик?!..»
– «Без сомнения! - ответил ему с жаром другой старый патриот, - иначе он не мог бы этого сделать!
Может быть, это безумно… но все великое было вначале только безумием!»
– «Злоупотребление словами! - воскликнул его собеседник, - он силен и безумен, но он - не велик!»
Старики заметно разгорячились, выкрикивая в лицо друг другу свои истины…
Я же,
чувствуя себя счастливым,
что стою по ту сторону всего этого,
размышлял о том, скоро ли над сильным будет еще более сильный господин,
и о том, что умственное опошление одного народа уравнивается тем, что ум другого становится глубже.

Фридрих Ницше (из книги «По ту сторону добра и зла»)



Лишнее - враг необходимого.
Лучше неуклюже танцевать, чем ходить хромая.
Убеждения более опасные враги истины, чем ложь.
Человек испытывает истинное сладострастие, насилуя самого себя.
В стадах нет ничего хорошего, даже когда они бегут вслед за тобою.
А больше всего ненавидят того, кто способен летать.
В уединении человек грызет самого себя, в обществе его грызут многие. Выбирай.
Что же такое человеческие истины? - это - неопровержимые человеческие заблуждения.
Правдивый человек в конце концов приходит к пониманию, что он всегда лжёт.
Вы, любители познания! Совершили ли вы уже убийство, чтобы узнать, каково на душе у убийцы?
Как только благоразумие говорит: «Не делай этого, это будет дурно истолковано», я всегда поступаю вопреки ему.
Не путайте: актёры гибнут от недохваленности, настоящие люди - от недолюбленности.
Мы хвалим то, что приходится нам по вкусу - то есть, хвалим собственный вкус.
Люди благодарны в той же мере, в какой они склонны к мести. Плачу добром за добро, а значит и злом за зло.
Когда сто человек стоят друг возле друга, каждый теряет свой рассудок и получает какой-то другой.
Безумие единиц - исключение, а безумие целых групп, партий, народов, времен - правило.
Государством называется самое холодное из чудовищ. Холодно лжет оно: "Я, государство, есмь народ".
Церковь - это камень на могиле Бога.
Мораль - это важничанье человека перед природой.
Заблистать через триста лет - вот моя жажда славы.
Убивают не гневом, а смехом.
Ещё ни один философ не оказывался правым. В том числе и я.

Фридрих Ницше

[1..11]


Папки