Дневник citat

О.Генри (по рассказу «Октябрь и июнь»)

Капитан мрачно посмотрел на свою шпагу, висевшую на стене…
Сидя в своей тихой комнате, он держал в руке письмо, которое только что получил от неё
Он перечёл фатальные строки:
«Отклоняя честь, которую вы оказали мне, предложив быть вашей женой, я чувствую, что должна высказаться откровенно.
Причины - большая разница в наших годах.
Вы мне очень, очень нравитесь, но я уверена, что брак наш не был бы счастливым»
Капитан вздохнул… Правда, между ними - большая разница в летах.
Но он был крепок и вынослив. У него были положение и богатство.
Неужели же его любовь, его нежные заботы, те преимущества, которые он может дать ей, не заставят её забыть о разнице лет?..
Капитан был человеком быстрых действий.
Он сел в поезд, идущий в Теннесси, где она жила…
Теодора сидела на ступенях красивого дома и наслаждалась летними сумерками…
- Я не ожидала вас, - сказала она, - разве вы не получили моего письма?
- Получил, - ответил капитан, - потому-то и приехал! Послушайте, Тео, обдумайте, пожалуйста еще раз ваш ответ.
- Нет, нет, - сказала она, решительно покачав головой, - об этом не может быть и речи. Мой возраст и ваш… но не заставляйте меня повторять все снова.
Капитан немного покраснел сквозь бронзу своего лица.
Судьба и Время сыграли с ним скверную штуку…
- Не принимайте этого так близко к сердцу, - мягко сказала она. - Всё делается к лучшему. Когда-нибудь вы будете рады, что не женились на мне. Подумайте только! - какие у нас с вами будут разные вкусы через несколько лет! Одному захочется по вечерам сидеть у камина… тогда как другого страстно будут манить театры, балы… Нет, дорогой друг!..
Капитан проиграл битву…
И на следующий вечер снова находился в своей комнате, где на стене висела его шпага.
Он одевался к обеду и в то же время задумчиво разговаривал сам с собой:
- Честное слово, мне кажется, что Тео в конце концов права. Нельзя отрицать, что она очаровательна, но ей должно быть лет двадцать восемь, по самому пристрастному счету.

Видите ли, - капитану было всего девятнадцать лет, и шпага его никогда не вынималась из ножен, кроме как на ученье…

О Генри

Фридрих Ницше
И у нас, «добрых европейцев», бывают часы, когда мы позволяем себе лихую патриотщину
и снова бултыхаемся в волны национального волнения, патриотического зуда и всякого иного допотопного преизбытка чувств…
Даже и в нашей расторопной Европе понадобилось бы полвека,
чтобы превозмочь такие припадки патриотщины и привязанности к клочку земли - и снова вернуться к разуму…
И вот, покуда я распространяюсь… мне приходится случайно подслушать разговор двух старых «патриотов»
Оба они, очевидно, были туговаты на ухо, а потому говорили очень громко…
– «Положим, - сказал один, - что какой-нибудь государственный человек обречет свой народ на «рассуждения о политике»,
между тем как этот народ до сих пор мог делать нечто лучшее, мог думать о чем-нибудь лучшем…
Положим, что такой государственный человек разожжет заснувшие страсти и вожделения своего народа,
представит ему его прежнюю робость и желание оставаться в стороне неким позорным пятном,
вменит ему в вину его любовь к иноземному, вывернет наизнанку его совесть,
сузит его ум, сделает его вкус «национальным» -
разве такой государственный человек, который проделал бы все это,
и деяния которого его народ вынужден был бы искупать в течение всего своего будущего, -
разве такой государственный человек - велик?!..»
– «Без сомнения! - ответил ему с жаром другой старый патриот, - иначе он не мог бы этого сделать!
Может быть, это безумно… но все великое было вначале только безумием!»
– «Злоупотребление словами! - воскликнул его собеседник, - он силен и безумен, но он - не велик!»
Старики заметно разгорячились, выкрикивая в лицо друг другу свои истины…
Я же,
чувствуя себя счастливым,
что стою по ту сторону всего этого,
размышлял о том, скоро ли над сильным будет еще более сильный господин,
и о том, что умственное опошление одного народа уравнивается тем, что ум другого становится глубже.

Фридрих Ницше (из книги «По ту сторону добра и зла»)

О. ГЕНРИ
НЕГОДНОЕ ПРАВИЛО (отрывки из рассказа)

Я всегда был убежден, что женщина - вовсе не загадка…
Представление о женщине как о некоем загадочном существе внушили доверчивому человечеству сами женщины.
Прав я или нет - увидим…

Айлин была дочерью старика Хинкла и красавицей…
Первым ее обожателем был Брайан Джекс… Вторым моим соперником был Бэд Кэннингам… Третьего звали Винсент С. Вэзи…
Когда деловая жизнь замирала все мы приходили «с визитом» к мисс Хинкл.
Айлин была девушкой со взглядами…
ОНА НЕНАВИДЕЛА ЛЕСТЬ
«Искренность и прямота в речах и поступках, - говорила она, - вот лучшие украшения как для женщины, так и для мужчины.
Если она когда-нибудь полюбит, то лишь человека, обладающего этими качествами.
Говорите мне просто и откровенно, что вы думаете, и мы все будем наилучшими друзьями. А теперь… я вам спою и поиграю»
Разумеется, мы выражали ей нашу радость и признательность, но… когда мы слушали ее рулады и трели, нам казалось, что это булькает белье, которое кипятится в чугунном котле…
Подумайте, как красива она была, если эти звуки казались нам музыкой!..

«Мистер Кэннингам, - сказала однажды Айлин со своей ослепительной улыбкой, - скажите искренно, что вы думаете о моем голосе? Честно и откровенно, вы ведь знаете, что я всегда этого хочу»
«Правду говоря, мисс Айлин, голосу-то у вас не больше, чем у зайца, - писк один. Понятно, мы все с удовольствием слушаем вас: вид у вас, когда вы сидите за роялем, такой же приятный, как и с лица. Но насчет того, чтобы петь, - нет, это не пение»
«А вы что думаете, мистер Джекс?» - спросила она затем.
«Мое мнение, - сказал Джекс, - что вы - не первоклассная примадонна. В остальном вы можете сто очков вперед дать всем певицам столичной оперы, вместе взятым, - в смысле наружности, конечно… Но голос-то у вас прихрамывает»
Выслушав критику Джекса, Айлин весело рассмеялась и перевела взгляд на меня.
Признаюсь, я слегка струхнул. Ведь искренность тоже хороша до известного предела. Быть может, я даже немного слукавил, произнося свой приговор; но все-таки я остался в лагере критиков.
«Я не большой знаток музыки, - сказал я, - но, откровенно говоря, не могу особенно похвалить голос, который вам дала природа. Про хорошую певицу обыкновенно говорят, что она поет, как птица. Но птицы бывают разные. Я сказал бы, что ваш голос напоминает мне голос дрозда: он горловой и не сильный, не отличается ни разнообразием, ни большим диапазоном; но все-таки он у вас… э-э… в своем роде очень… э-э… приятный…»
- Благодарю вас, мистер Гаррис, - перебила меня мисс Хинкл, - я знала, что могу положиться на вашу искренность и прямоту.
И тут… Винсент С. Вэзи поправил одну из своих белоснежных манжет и разразился не потоком, а целым водопадом красноречия.
Память изменяет мне, поэтому я не могу подробно воспроизвести мастерской панегирик, который он посвятил этому бесценному сокровищу, дарованному небесами, - голосу мисс Хинкл.
Вэзи сосчитал по своим белым пальцам всех выдающихся оперных певиц, и доказал как дважды два, что все они бездарны…
Он согласился, точно нехотя, что у Дженни Линд есть нотки две-три в ее верхнем регистре, которых еще не успела приобрести мисс Хинкл, но… ведь это достигается учением и практикой!
А в заключение он торжественно предсказал блестящую артистическую карьеру для «будущей звезды Юго-Запада», ибо ей не найти равной во всех анналах истории музыки…
Когда мы стали прощаться, Айлин, как обычно, тепло и сердечно пожала всем нам руки, обольстительно улыбнулась и пригласила заходить.
Незаметно было, чтобы она отдавала кому-нибудь предпочтение…

Прошло четыре дня, за которые не случилось ничего, о чем стоило бы упомянуть.
На пятый день мы вошли под навес, собираясь поужинать.
«Где Айлин?» - спросили мы у старика Хинкла.
«Видите ли, джентльмены, - ответил он, - эта фантазия пришла ей в голову неожиданно… Она уехала в Бостон, в корс… в консерваторию, на четыре года, учиться пению. А теперь разрешите мне пройти - кофе-то горячий, а пальцы у меня нежные»

В этот вечер мы вчетвером сидели на платформе, болтая ногами.
Мы беседовали, а собаки лаяли на луну, которая всходила, напоминая размерами не то пятицентовую монету, не то бочонок с мукой.
А беседовали мы о том, что лучше - ГОВОРИТЬ ЖЕНЩИНЕ ПРАВДУ или ЛГАТЬ ЕЙ?
Но мы все тогда были еще молоды, и потому не пришли ни к какому заключению.

О.Генри

Оскар Уайльд (афоризмы и цитаты)

Только неглубокие люди знают самих себя.
Кроме самого себя, словом перемолвиться решительно не с кем.
Я - один из тех, кто создан для исключений, а не для правил.
У меня непритязательный вкус: мне вполне достаточно самого лучшего.
Если бы мне пришлось заполнять переписной лист, я бы в графе «возраст» написал «19 лет», в графе «профессия» - «гений»

В России нет ничего невозможного, кроме реформ.
- Что хорошего можем мы сделать теперь для России? - Известно что - пострадать.
- Русский народ, покоритель мира, не имеет где преклонить голову. - Помилуйте, а на плаху?

Весь мир - театр, но труппа никуда не годится.
Все мы барахтаемся в грязи, но иные из нас глядят на звезды.
Серьезность - последнее прибежище заурядности.
Работа - последнее прибежище тех, кто больше ничего не умеет.
Ничегонеделанье - самое трудное в мире занятие, самое трудное и самое духовное.
Стоит делать лишь то, что считается невозможным.
Я не верю в прогресс, но верю в постоянство человеческой глупости.
Модно то, что носишь ты сам, немодно то, что носят другие.
О футболе я самого лучшего мнения. Отличная игра для грубых девчонок, но не для деликатных мальчиков.
Величайшие события в мире - те, которые происходят в мозгу у человека.
Люди интересуют меня больше, чем их принципы, а интереснее всего - люди без принципов.
Люди живо интересуются всем на свете, за исключением того, что действительно стоит знать.
Все обаятельные люди испорчены… в этом и кроется секрет их привлекательности.
После смерти я бы хотел стать цветком - без души, зато идеально прекрасным. Увы, за мои грехи я, пожалуй, стану красной геранью.

Оскар Уайльд

Омар Хайям

Если ты не дурак, поразмысли о том,
хорошо ль изнурять себя долгим постом?
Пьющий - смертен, но разве бессмертен непьющий?..
Нету разницы между святым и скотом!

Ты при всех на меня накликаешь позор:
Я безбожник, я пьяница, чуть ли не вор!
Я готов согласиться с твоими словами…
Но достоин ли ты выносить приговор?

Если ты не впадаешь в молитвенный раж,
но последний кусок неимущим отдашь,
если ты никого из друзей не предашь -
прямо в рай попадешь… если выпить мне дашь!

Если я напиваюсь и падаю с ног -
это богу служение, а не порок.
Не могу же нарушить я замысел божий,
если пьяницей быть предназначил мне бог!

Те, что веруют слепо, - пути не найдут,
тех, кто мыслит, - сомнения вечно гнетут.
Опасаюсь, что голос раздастся однажды:
«О, невежды! Дорога не там и не тут!»

Будешь в обществе гордых учёных ослов,
постарайся ослом притвориться без слов,
ибо каждого, кто не осел, эти дурни
обвиняют немедля в подрыве основ.

Лучше пить и веселых красавиц ласкать,
Чем в постах и молитвах спасенья искать.
Если место в аду для влюбленных и пьяниц -
То кого же прикажете в рай допускать?

Я не знаю, куда, умерев, попаду:
райский сад меня ждет или пекло в аду.
Но, пока я не умер, по-прежнему буду
пить с подругой вино на лужайке в саду!

Немолящимся грешником надобно быть.
Веселящимся грешником надобно быть.
Так как жизнь драгоценная кончится скоро -
шутником и насмешником надобно быть.

Говорят, что я пьяный старик - я таков!
Обвиняют: безбожник, блудник - я таков!
Люди вздором охотно себя развлекают -
не печалюсь, не спорю, привык - я таков!

Омар Хайям

О.ГЕНРИ
МАЯТНИК (рассказ с сокращениями)

…Джон медленно шел к своей квартире.
Медленно, потому что в лексиконе его повседневной жизни не было слов «а вдруг?»
Никакие сюрпризы не ожидают человека, который два года как женат и живет в дешевой квартире.
По дороге Джон Перкинс рисовал себе конец скучного дня:
Кэти встретит его у дверей поцелуем, пахнущим кремом и тянучками.
Он снимет пальто, сядет на жесткую, как асфальт, кушетку и прочтет в вечерней газете о русских и японцах, убитых смертоносным линотипом…
…Джон Перкинс знал, что все будет именно так.
И еще он знал, что в четверть девятого он потянется за шляпой, а жена его произнесет раздраженным тоном:
- Куда это вы, Джон Перкинс, хотела бы я знать?
- Думаю заглянуть к Мак-Клоски, - ответит он, - сыграть партию-другую с приятелями.
За последнее время это вошло у него в привычку…
Но в этот вечер Джон Перкинс, войдя к себе, обнаружил поразительное нарушение повседневной рутины.
Кэти не встретила его в прихожей своим сердечным аптечным поцелуем.
В квартире царил зловещий беспорядок. Вещи Кэти были раскиданы повсюду…
На видном месте висела сложенная бумажка. Это была записка от Кэти:
«Дорогой Джон, только что получила телеграмму, что мама очень больна.
Еду поездом четыре тридцать… Завтра напишу. Тороплюсь. Кэти».
Джон с озадаченным видом перечитал записку.
Неизменный порядок его жизни был нарушен, и это ошеломило его…
и странное, тоскливое чувство наполнило его сердце…
Он никогда не задумывался о том, чем была бы его жизнь без Кэти.
Она так растворилась в его существовании, что стала как воздух, которым он дышал, - необходимой, но почти незаметной.
Теперь она внезапно ушла, скрылась, исчезла, будто ее никогда и не было…
Джон Перкинс не привык анализировать свои чувства.
Но, сидя в покинутой Кэти гостиной, он безошибочно угадал, почему ему так нехорошо.
Он понял, что Кэти необходима для его СЧАСТЬЯ.
Его чувство к ней, убаюканное монотонным бытом, разом пробудилось от сознания, что ее нет…
«Ну и дубина же я, - размышлял Джон Перкинс. - Как я обращаюсь с Кэти?
Каждый вечер играю на бильярде и выпиваю с дружками, вместо того чтобы посидеть с ней дома.
Бедная девочка всегда одна, без всяких развлечений, а я так себя веду!
Джон Перкинс, ты последний негодяй. Но я постараюсь загладить свою вину.
Я буду водить мою девочку в театр, развлекать ее.
И немедленно покончу с Мак-Клоски и всей этой шайкой».
Справа от Джона Перкинса стоял стул. На спинке его висела голубая блузка Кэти.
Она еще сохраняла подобие ее очертаний.
Слёзы - да, СЛЁЗЫ - выступили на глазах у Джона Перкинса - Зачем жить, когда её нет?..

Дверь отворилась. Кэти вошла в комнату с маленьким саквояжем в руке.
Джон бессмысленно уставился на нее.
- Фу, как я рада, что вернулась, - сказала Кэти. - Мама, оказывается, не так уж больна.
Я и вернулась со следующим поездом. До смерти хочется кофе…

Джон Перкинс посмотрел на часы. Было четверть девятого. Он взял шляпу и пошел к двери.
- Куда это вы, Джон Перкинс, хотела бы я знать? - спросила Кэти раздраженным тоном.
- Думаю заглянуть к Мак-Клоски, - ответил Джон, - сыграть партию-другую с приятелями.

О.Генри

Лао-цзы (афоризмы и цитаты)

Когда множатся законы и приказы, растет число воров и разбойников.

Хотя война ставит, быть может, целью спокойствие, но она несомненное зло.

Побеждающий других силен, а побеждающий самого себя могуществен.

Знающий много - молчалив, а говорящий много - не знает ничего.

Голос истины не изящен, а изящная речь лжива. Правдивый не красноречив, а красноречивый - лжец.

Мудрый человек никогда не воюет.

Довольствующийся самим собой - богач.

Беда всего мира происходит из мелочи, как великое дело - из малых.

Отрицание Пути - это: роскошные апартаменты и… заросшие сорняками поля…

Знать одевается в дорогие одежды и накапливает излишние богатства - всё это называется разбоем и расточительством.

Достойный муж надевает на себя худую одежду, но в себе имеет драгоценный камень.

Человек при рождении нежен и слаб, при смерти тверд и крепок.
Твердое и крепкое - это то, что погибает. Нежное и слабое - это то, что начинает жить…

Будьте внимательны к своим мыслям - они начало поступков.

Лао-цзы

ЯБЛОКО рассказ О' Генри

Юноша держал в руке круглое, румяное, до приторности сладкое яблоко.
- Съешь его, - сказал Дух. - Это - яблоко Жизни.
- Я не хочу его, - сказал юноша, и отбросил яблоко далеко от себя. - Я хочу успеха. Я хочу славы, богатства, власти…
- Тогда идем, - сказал Дух.
Они пошли рука об руку по крутым каменистым тропинкам.
Солнце жгло, мочил дождь, окутывали горные туманы и снег падал, такой прекрасный и предательски мягкий, скрывая тропу, по которой они карабкались вверх.
Быстро летело время и золотые кудри юноши приняли белую окраску снега.
Его стан согнулся от вечного карабканья вверх, рука его ослабела, и голос стал высоким и дрожащим.
Дух не изменился, и на его лице была непроницаемая улыбка мудрости.
Они достигли наконец высочайшей вершины.
Старик, который некогда был юношей, сказал, обращаясь к Духу:
- Дай мне яблоко Успеха. Я взошел на вершины, на которых оно растет, и оно принадлежит мне. Но поторопись, потому что странная мгла заволакивает мои глаза.
Дух протянул ему яблоко - круглое, румяное, прекрасное на вид.
Старик откусил от него и увидел, что оно сгнило внутри и обратилось в пыль.
- Что это? - спросил он.
- Это было когда-то яблоком Жизни, - сказал Дух. - Теперь это яблоко Успеха.

Сенека

Как басня, так и жизнь ценятся не за длину, а за содержание

Цезарю многое непозволительно именно потому, что ему дозволено все

На этой стороне явное большинство - значит, именно эта сторона хуже

Что такое бог? - все, что видишь, и все, чего не видишь

Самый счастливый - тот, кому не нужно счастье

Высшее богатство - отсутствие жадности

Наполнять надо душу, а не мошну

Чаще пользуйся ушами, чем языком

Наслажденье – это благо для скотов

Вы сами, покрытые множеством язв, высматриваете чужие волдыри

Интересуйся не количеством, а качеством твоих почитателей:
не нравиться дурным - для человека похвально

Зверей заставляет нападать или голод, или страх,
а человеку погубить человека приятно

Нет числа тем, кто владел народами и городами -
тех, кто владел собой, можно перечесть по пальцам

Что хуже смерти можешь ты пожелать тому, на кого гневаешься? -
так успокойся: он умрет, даже если ты палец о палец не ударишь

Нигде в мире мы не найдем чужой страны…
отовсюду одинаково можно поднять глаза к небу

Омар Хайям


Отчего всемогущий творец наших тел
даровать нам бессмертия не захотел?
Если мы совершенны - зачем умираем?
Если несовершенны - то кто бракодел?..

Ты кувшин мой разбил, всемогущий господь,
в рай мне дверь затворил, всемогущий господь,
драгоценную влагу ты пролил на камни -
ты, видать, перепил, всемогущий господь?..

Чтобы Ты прегрешенья Хайяма простил -
он поститься решил и мечеть посетил.
Но, увы, от волненья во время намаза
громкий ветер - ничтожный твой раб испустил!

Я в мечеть не за праведным словом пришел,
не стремясь приобщиться к основам пришел.
В прошлый раз утащил я молитвенный коврик,
он истерся до дыр - я за новым пришел.

Если я напиваюсь и падаю с ног -
это богу служение, а не порок.
Не могу же нарушить я замысел божий,
если пьяницей быть предназначил мне бог!

Если мельницу, баню, роскошный дворец
получает в подарок дурак и подлец,
а достойный идет в кабалу из-за хлеба -
мне плевать на твою справедливость, творец!

Ты, всевышний, по-моему, жаден и стар,
ты наносишь рабу за ударом удар.
Рай - награда безгрешным за их послушанье…
Дал бы что-нибудь мне не в награду, а - в дар!

Пощади меня, боже, избавь от оков!
Их достойны святые - а я не таков.
Я подлец - если ты не жесток с подлецами.
Я глупец - если жалуешь ты дураков.

О жестокое небо, безжалостный бог!
Ты еще никогда никому не помог.
Если видишь, что сердце обуглено горем, -
ты немедля еще добавляешь ожог.

Я терплю издевательства неба давно,
может быть, за терпенье в награду оно
ниспошлет мне красавицу легкого нрава
и тяжелый кувшин ниспошлет заодно?…

Платон афоризмы

Когда появляется тиран, он вырастает как ставленник народа.

Первой его (тирана) задачей будет постоянно вовлекать граждан в какие-то войны…
А если он заподозрит кого-нибудь в вольных мыслях и в отрицании его правления,
то таких людей он уничтожит под предлогом, будто они продались неприятелю.

Единоличных правителей власть толкает на самые тяжкие и нечестивые проступки.
Худшие преступники выходят из их числа.

Пока в государствах не будут царствовать философы… до тех пор государствам не избавиться от зол.

В своих бедствиях люди склонны винить судьбу, богов и все что угодно, но только не себя самих.

Одновременно быть и очень хорошим, и очень богатым невозможно.

Крайняя несправедливость - казаться справедливым, не будучи таким.

Не казаться хорошим должно человеку, но быть хорошим.

Победа над собой есть наилучшая из побед…

Покажи мне свою немногословность, а многословие - в другой раз.

Спорщики не заботятся о том, как обстоит дело в действительности;
внушить присутствующим свое мнение - вот что у них на уме.

О, если бы большинство способно было делать величайшее зло или величайшее добро!
А то ведь оно не способно ни на то, ни на другое - а делает что попало.

Быть обманываемым самим собою - хуже всего,
потому что в таком случае обманщик постоянно присутствует при обманываемом.

Я слышал от одного мудрого человека, что мы мертвы… и тело - наша могила.

С ума сходят многие и по-разному.

Фридрих Ницше

Переоценка всех ценностей заставляет каждую минуту выбегать на солнце и стряхивать с себя бремя серьезности…

Человек - ошибка Бога?.. Или Бог - ошибка человека?..

Человек не стремится к счастью. К этому стремится только англичанин.

Людей будущего - как меня, например - понимают хуже… но зато их лучше слушают.
Строго говоря, мы никогда не будем поняты и отсюда наш авторитет.

Я не доверяю всем системам и избегаю их.
Страсть к порядку свидетельствуют о недостатке порядочности.

Как мало нужно для счастья! - Напева какой-нибудь волынки…

Никаких нравственных явлений нет.
Мораль есть только неправильное толкование явлений..
Нравственность соответствует той низкой ступени развитая, когда еще не было различия между реальным и воображаемым…

Научить мыслить - об этом наши школы не имеют ни малейшего понятия.

Немцам наскучил ум, политика поглощает весь интерес их умственной деятельности.
«Германия, Германия превыше всего!» Власть делает человека глупым…

Все жрецы и моралисты всегда хотели заставить человечество вернуться в прошлое.
Политики подражают в этом отношении проповедникам нравственности:
и видят цель своих мечтаний в том, чтобы люди пятились, как раки…

Чтобы жить одному, надо быть или скотом, или богом, - сказал Аристотель.
Он упустил из виду третий случай: когда человек и то и другое, т. е. философ…

ИОАНН ГРОЗНЫЙ
из истории обработанной «Сатириконом»


Любимейшей забавой молодого царя было жениться.
У Иоанна, в сущности, было очень нежное сердце, и единственной причиной его жестокости было любопытство.
Женившись и пожив некоторое время с женой, он начинал думать:
- Любопытно было бы посмотреть, какова будет моя вторая жена?..
Несколько месяцев Иоанн Васильевич боролся со своим любопытством,
но потом не выдерживал и постригал жену в монахини, а сам брал другую жену.
- Ничего не поделаешь! - говорил он. - Уж очень я любопытен.
Игрушки молодому царю заменяли бояре, молодые и старые.
Поиграв с боярином, Иоанн начинал томиться мыслью:
- Что у моей новой игрушки делается внутри?
Любопытство до тех пор мучило царя, пока он не распарывал боярина и не узнавал, что делается у него внутри.
Сначала Иоанну Васильевичу нравились бояре Глинские.
- Славные игрушки! - восхищался он. - Вот интересно было бы знать, какие там у них пружины внутри? Должно быть, заграничные!
Недолго крепился Грозный и велел распороть Глинских.
Потом то же самое он сделал с Шуйскими, потом - с Вольскими.
Каждый год Иоанн Васильевич производил набор новых любимцев.
Родные любимцев оплакивали их, как покойников…
В Москве люди больше умирали от внезапной любви Иоанна Васильевича, чем от других заразительных болезней.
Характера Иоанн Васильевич был веселого и любил шутить.
Однажды он велел в шутку бросить псам своего любимца Андрея Шуйского.
К сожалению, псы не поняли шутки и загрызли бедного боярина…
В другой раз Иоанн обратил внимание на длинные бороды новгородских купцов.
- Вы бы побрились, - посоветовал им царь.
- Рады побриться! - отвечали купцы. - Да парикмахерской поблизости нет.
- Это пустяки! - сказал Иоанн Васильевич. - Можно и без парикмахера.
Он приказал облить бороды купцов дегтем и поджечь.
В одну минуту подбородки у них стали чистенькими, как ладонь.
Купцы похвалили царя за находчивость и были очень рады, что им не пришлось платить за бритье.
К сожалению, современники Иоанна Грозного ложно истолковывали шутки царя и придавали им какой-то мейерхольдовский оттенок.

Шопенгауэр


Наблюдая многочисленные учреждения обучения и громадный наплыв учеников и учителей,
можно бы подумать, что человеческий род сильно хлопочет об истине и разумении.
Но и здесь обманывает видимость.
Одни учат, чтобы заработать деньги…
А другие учатся для того, чтобы быть в состоянии болтать и произвести респект.
Учения собственно из-за хлеба я уже и не принимаю здесь в расчет…
Всякого рода учащиеся имеют обыкновенно в виду только сведения, а не уразумение.
Они хотят иметь сведения обо всем, обо всяких камнях, или растениях, или сражениях…
Им и в голову не приходит, что сведение есть только средство для уразумения, но само по себе имеет мало, или никакой ценности…
Поэтому они никогда не произведут на свет чего-либо великого.
Самая совершенная ученость относится к гению, как гербарий к вечно юному, вечно меняющемуся миру растений…
Дилетанты, дилетанты! - так унизительно называют тех, которые предаются науке или искусству из любви к ним.
В действительности же, напротив, только для дилетантов само дело служит целью, а для специалистов - простым средством…
Впрочем, в ученой республике всё обстоит, как и в других республиках: в ней любят простого, недалекого человека…
Против же эксцентрических, выделяющихся голов, соединяются и имеют на своей стороне большинство, да и какое!..
Одно, на чем все сходятся – это не дать выдвинуться действительно выдающемуся человеку,
поскольку он одинаково опасен для всех.

СКАЗКА О ЗОЛОТОЙ РЫБКЕ
САША ЧЁРНЫЙ


Дело было весною в Париже….
На камине стояла банка с золотою потертою рыбкой…
Поэт бросал ей облатки, муравьиные яйца и крошки,
и из крана, два раза в сутки, подливал ей свежую воду…

Как-то вечером тихой стопою поэт подошел к камину,
покачал головой лохматой и промолвил с кроткой усмешкой:
«Молчаливая, вялая рыбка, золотая моя квартирантка!
В старину с твоею прабабкой преглупейшая штука случилась, -
в старину она в сети попалась, а старик был дурень отпетый
и при том ещё, - находился у своей старухи под лаптем…
Отпустил бескорыстно он рыбку, а потом, по приказу старухи,
с год он рыбке башку морочил, потакая бабьим причудам…
Я, дружок мой, ей-ей скромнее: ни о чем я клянчить не буду,
отпущу тебя даром в Сену. От всего широкого сердца, -
плыви хоть до самого моря! Приходить я на берег не буду,
торговаться с тобой не стану, даю тебе честное слово!»

Показалось из банки рыльце, бисерные глазки сверкнули…
Чуть жилец не свалился на пол, -
прозвенела чуть слышно рыбка, как комар, забравшийся в цитру:
«Ты чудак, мой добрый хозяин! Мне совсем не нужна свобода…
У тебя мне живется неплохо:
я привыкла давно к своей банке, как и ты - к своей комнате тесной.
Отпустить ТЕБЯ БЫ - НА ВОЛЮ, как об этом в стихах ты просишь,
пропадешь ты, как жук в океане…

Об одном лишь тебя прошу я: Ты, хозяин мой, страшно рассеян, -
не бросай папиросного пепла, Бога ради, в мой домик стеклянный,
и не жги до зари ты лампы, - сочинять ведь и днем ты можешь…
До утра я глаз не смыкаю при ночном электрическом солнце!»

Поэт в ответ только крякнул - и к окну отошел, смущенный…

ПЕРВЫЕ ЗАКОНОДАТЕЛИ
(из всеобщей истории, обработанной «Сатириконом» 1910)

С самого начала своего царствования Екатерина принялась за проект нового государственного устройства.
- Созову народных представителей! - решила Екатерина. - Пусть сам народ решит, как ему лучше жить…
Депутаты прибыли в Москву и были невероятно удивлены, что их не бьют и не сажают в крепость.
Наоборот, императрица приказала оказать им ласковый прием и посадила их не в тюрьму, а в Грановитую палату.
Императрица выработала "Наказ", в котором депутатам предлагалось выработать законы.
Депутаты горячо принялись за дело с утра до ночи и наконец заявили:
- Кончили!
Обрадованная Екатерина спросила:
- Что сделали?
Депутаты заявили:
- Много сделали, Матушка-Государыня. Во-первых, постановили поднести тебе титул «Мудрая»
Екатерина была изумлена.
- А законы?
- Законы?! Что ж законы. Законы не волк - в лес не убегут. А если убегут, тем лучше. Пусть живут волки и медведи по закону…
Подавив досаду, Екатерина спросила снова:
- Что еще сделали?
- Постановили, Матушка-Государыня, поднести тебе еще один титул: «Великая»
Екатерина нервно прервала их:
- А крепостное право уничтожили?
- Крепостное право! - ответили депутаты. - Зачем торопиться? Мужички подождут. Им что? Сыты, обуты, выпороты… Подождут
- Что же вы сделали? Зачем вас созывали?
Депутаты важно погладили бороды.
- А сделали мы немало. Работали, Матушка-Государыня. И выработали.
- Что выработали?
- Выработали еще один титул для тебя, матушка: «Мать отечества». Каково?
Екатерина увидела, что чем больше законодательная комиссия будет заседать, тем больше титулов и меньше законов она будет иметь.
- Поезжайте домой! - сказала она депутатам. - Поезжайте, Тимошки.
Без вас плохо, а с вами еще хуже.


Сатирикон

ИЛЬФ и ПЕТРОВ
ЧЕСТНОСТЬ

Когда гражданин Удобников шел по своему личному делу в пивную, на него сверху свалилось пальто с песьим воротником.
Удобников посмотрел на пальто, потом на небо, и наконец взор его остановился на большом доме, усеянном множеством окон и балконов.
– Не иначе как пальто с этажа свалилось, – совершенно правильно сообразил гражданин Удобников.
Но с какого этажа, с какого балкона свалилось пальто – понять было невозможно…
И он начал обход квартир…
– Пардон, – сказал он в квартире № 3. – Не ваше ли пальтишко?.. Не ваше? Жаль, жаль!..
– Ведь вот, граждане, – разглагольствовал он в квартире № 12. – Я-то ведь мог пальто унести. А не унес!… Почему? Честность! Справедливость! Свое не отдам и чужое не возьму…
И чем выше он поднимался, тем теплее становилось у него на душе. Его умиляло собственное бескорыстие.
И вот наконец наступила торжественная минута. В квартире № 29 пальто опознали. Хозяин пальто, пораженный, как видно, добропорядочностью Удобникова, с минуту молчал, а потом зарыдал от счастья.
– Господи, – произнес он сквозь слезы. – Есть еще честные люди!
– Не без того, имеются, – скромно сказал Удобников. – Мог я, конечно, шубенку вашу унести. Но не унес! А почему? Честность заела. Что шуба! Да если б вы бриллиант или деньги обронили, разве я б не принес? Принес бы!
Дети окружили Удобникова, восклицая:
– Честный дядя пришел!
И пели хором:
На тебя, наш честный дядя,
Мы должны учиться, глядя.
Потом вышла хозяйка и застенчиво пригласила Удобникова к столу.
– Выпьем по стопке, – сказал хозяин
– Простите, не употребляю, – ответил Удобников. – Чаю разве стакашек!
И он пил чай, и говорил о своей честности, и наслаждался собственной добродетелью…

Так было бы, если бы гражданин Удобников действительно отдал упавшее на него пальто.
Но пальто он унес, продал и, сидя пьяный в пивной, придумывал всю эту трогательную историю.
И слезы катились по его лицу, которое могло бы быть честным.

Зачем писать длинные книги? Мысль должна быть ёмкой и сногсшибательной.

Привлекательной выглядит мысль, что мира не существовало, пока в него не вывалился из определённого места розовый Сальвадор.

Мёртвые мышки, протухшие ёжики моего детства! Спасибо! Ибо без вас я вряд ли стал бы великим Дали!

Учёба пыталась сделать из меня стандартного идиота, я же был как минимум нестандартен.

Моя память смешала реальность и вымысел. К примеру, одно воспоминание связано с Россией… хотя я никогда не бывал в этой стране.

Живопись - это любимый образ, который входит в тебя через глаза и вытекает из кончика кисти, и то же самое любовь!

Хоботок навозной мухи - та же кисточка, ведь и художник ею добывает пропитание, высасывая действительность.

Что это на картине - облака в небесах?.. Нет, это бурлят газы в животе художника, переевшего каши с бобами.

Я напал на скрипача, и доказал ему превосходство живописи над музыкой. Ботинками доказал, растоптав скрипку.

Не надо быть Аристотелем, чтобы прийти к единственному правильному выводу – внутри лучше, чем снаружи.
И потому мы стремимся, что ни миг, залезть кому-нибудь под юбку.

Мне никогда в жизни не встречалась элегантная женщина, которая была бы хороша собой.
В элегантной женщине всегда есть искусный компромисс между уродством и красотой.

Ноги… Они должны быть. Я видел слишком мало элегантных безногих девушек, чтобы утверждать обратное.

Если бы люди стали ходить голыми, мир сразу стал бы честнее.

Врагов я забрасываю цветами - в гробу.

Я не следую тем советам, которые даю другим, ведь я же совершенно другой.

Люди по большей части такие, как вы, а не такие, как я….
Я не сумасшедший, я - художник!

Сальвадор Дали

Николай Олейников (отрывок из стихотворения)

Страшно жить на этом свете,
В нем отсутствует уют, -
Ветер воет на рассвете,
Волки зайчика грызут,

Улетает птица с дуба,
Ищет мяса для детей,
Провидение же грубо
Преподносит ей червей.

Плачет маленький теленок
Под кинжалом мясника,
Рыба бедная спросонок
Лезет в сети рыбака.

Лев рычит во мраке ночи,
Кошка стонет на трубе,
Жук-буржуй и жук-рабочий
Гибнут в классовой борьбе.

Все погибнет, все исчезнет
От бациллы до слона -
И любовь твоя, и песни,
И планеты, и луна.

И блоха, мадам Петрова,
Что сидит к тебе анфас, -
Умереть она готова,
И умрет она сейчас.

Дико прыгает букашка
С беспредельной высоты,
Разбивает лоб бедняжка…
Разобьешь его и ты!

Вацлав Воровский ( рассказ Пропавшая скрипка)

Ну и скандал!
Приехал в Петербург знаменитый скрипач Исайе – и вдруг – извольте радоваться – украли у него скрипку!
Да какая скрипка! Работа Страдивариуса из Кремоны – триста лет от роду!..
Взволнованный таким истинно русским приемом, Исайе бросился к тому, к другому…
– Помилуйте, – говорит, – всю Европу изъездил – и ничего подобного.
Мало того: в Азии был – скрипку берегли, как пупок Будды, – на белом слоне возили.
В Америке был – особый вагон скрипке предоставили.
В Африке был – дикари ей, как божеству, поклонялись…
А приехал в Россию, в страну образованную, конституционную, – вот тебе… украли.
Как я теперь без нее жить буду?
– А вы обратитесь в «Союз русского народа», – посоветовал кто-то.
И пошел Исайе к Дубровину.
Встретил тот его недоверчиво, прочел визитную карточку, нахмурился, покачал головой.
– Исайе… Исайе… вы что же это, жид, что ли, будете?
Но оказалось – не жид, а бельгиец, и лицо Дубровина просияло.
– А… знаю, знаю!.. Бельгиец… Легоде… Фоке… трамвай… да-да-да!
И вождь «Русского народа» сразу стал разговорчив, любезен, доверчив.
– Скрипка, говорите вы; эх, батенька, что там скрипка, у нас целые вагоны исчезают, целые поезда неведомо где затериваются…
Тут не Запад, не Европа, не конституционный разврат. Тут Россия.
Мы покончили с революциями, мы возвращаемся теперь к исконным русским началам, к русской правде.
Вам, господам европейцам, не понять русского духа.
У вас там все аккуратно разложено по полочкам – то мое, то твое, – моя скрипка, твои часы.
Все у вас эгоистично, узко, буржуазно – собственность да собственность.
В государстве, в муниципалитетах, в обществах – везде формалистика, отчетность, контроль, не прикоснись, не позаимствуй, не распоряжайся по своему разумению.
Дрожат над каждой копеечкой, над каждой вещью – мертвые, сухие люди!
Нет, Россия не то!
Если нужно для блага Родины, мы отбрасываем всякую формалистику: Отечество выше всего.
Пусть революционеры кричат о растрате, о расхищении общественных капиталов, о казноедстве…
Это они все из зависти.
Нет! Тысячу лет жила Россия без контроля, без отчетности, без гласности – и крепка была, вознеслась над всем миром, покорила всех врагов и супостатов – и немецкого царя Наполеона, и японскую республику…
Вы вот все – скрипка, скрипка…
Что такое скрипка? Пустая забава, увеселительный предмет…
У меня у самого мальчонка на балалайке играет…
А потому, что Отечество дороже всего!
А вы все – скрипка, скрипка…
Оно, конечно, без инструмента какой же вы теперь работник…
Ну да не горюйте, вы всегда в Одессе место на конке получите…
Я вам, пожалуй, письмецо в управу дам.
И скрипач ушел от Дубровина радостный, просветленный, благословляя истинно русскую культуру и истинно русскую правду.

Вацлав Воровский 1907 г.

АФОРИЗМЫ О СПОРТЕ

Спорт ни имеет ничего общего с честной игрой…. спорт - это война минус убийство. (Оруэлл)

Спортсмен - это публичная девка, от которой требуют честного поведения. (Жироду)

Олимпиада - это цирк, в котором представление идет на двадцати аренах одновременно. (NN)

Спорт становится любимым предметом размышления и скоро станет единственным методом мышления. (Ключевский)

В слишком здоровом теле помещается слишком мало духа. (Конар)

Качают мышцы, откачивая от мозгов. (Жванецкий)

На стадионе дураки прут вперед, как идиоты, - и занимают лучшие места. (Блох)

Ты ставишь рекорд только для того, чтобы кто-то его побил, а если нет - ты просто самовлюбленный придурок. (Шумахер)

Компьютер однажды победил меня в шахматы, но в кикбоксинге он оказался просто слабак. (Филипс)

Если я проиграл, я чертыхаюсь… если я выиграл, другой чертыхается… так что Господь проигрывает всегда. (Донн)

Если вы проживете достаточно долго, вы увидите, что каждая победа оборачивается поражением. (Бовуар)

ЧУТКАЯ ДУША - Саша Чёрный

Сизо-дымчатый кот,
равнодушно-ленивый скот, -
толстая муфта с глазами русалки, -
чинно и валко
обошёл всех, знакомых ему до ногтей,
обычных гостей…
Соблюдая старинный обычай
кошачьих приличий,
обнюхал все каблуки,
гетры, штаны и носки,
потёрся о все знакомые ноги…
И вдруг, свернувши с дороги,
клубком по стене, -
спираль волнистых движений, -
повернулся ко мне
и прыгнул ко мне на колени.

Я подумал в припадке амбиции:
Конечно, по интуиции
животное это
во мне узнало поэта…
Кот понял, что я одинок,
как кит в океане,
что я засел в уголок,
скрестив усталые длани,
потому что мне тяжко…
Кот нежно ткнулся в рубашку, -
хвост заходил, как лоза, -
и взглянул мне с тоскою в глаза…
"О друг мой! - склонясь над котом,
шепнул я, краснея, -
прости, что в душе я
тебя обругал равнодушным скотом…"
Но кот, повернувши свой стан,
вдруг мордой толкнулся в карман:
там лежало полтавское сало в пакете.

Нет больше иллюзий на свете!

Антон Михайлович плюнул, сказал «эх», опять плюнул, опять сказал «эх», опять плюнул, опять сказал «эх» и ушел.
И Бог с ним.
Расскажу лучше про Илью Павловича.
Илья Павлович родился в 1883 году в Константинополе.
Еще маленьким мальчиком его перевезли в Петербург, и тут он окончил немецкую школу на Кирочной улице.
Потом он служил в каком-то магазине, потом ещё чего-то делал, а в начале революции эмигрировал за границу.
Ну и Бог с ним.
Я лучше расскажу про Анну Игнатьевну.
Но про Анну Игнатьевну рассказать не так-то просто.
Во-первых, я о ней почти ничего не знаю, а во-вторых, я сейчас упал со стула и забыл, о чем собирался рассказывать.
Я лучше расскажу о себе.
Я высокого роста, неглупый, одеваюсь изящно и со вкусом, не пью, на скачки не хожу, но к дамам тянусь.
И дамы не избегают меня.
Даже любят, когда я с ними гуляю.
Серафима Измайловна неоднократно приглашала меня к себе, и Зинаида Яковлевна тоже говорила, что она всегда рада меня видеть.
Но вот с Мариной Петровной у меня вышел забавный случай, о котором я и хочу рассказать.
Случай вполне обыкновенный, но все же забавный, ибо Марина Петровна благодаря мне совершенно облысела, как ладонь.
Случилось это так: пришел я однажды к Марине Петровне, а она трах! — и облысела.
Вот и все.


Даниил Хармс

Альберт Эйнштейн

У меня нет никаких особых талантов. Я всего лишь страстно любопытен.

Есть только две бесконечные вещи: Вселенная и Глупость… хотя насчет Вселенной я не уверен.

Знать может любой дурак. Весь фокус в том, чтобы - понимать.

Вы думаете, всё так просто? Да, всё просто. Но совсем не так…

Образование - это то, что остаётся после того, как забывается всё, чему учили в школе.

Здравый смысл - это сумма предубеждений, приобретённых до восемнадцатилетнего возраста

Логика может привести Вас от пункта А к пункту Б, а воображение - куда угодно…

Различие между прошлым, настоящим и будущим - это только иллюзия.

Лишь немногие в состоянии высказывать мнения, расходящиеся с предрассудками окружающей среды,
большинство же людей вообще неспособно прийти к такого рода мнениям.

Бездумное почитание авторитета – величайший враг истины.

Сила всегда привлекает людей с низкими моральными качествами.

Те, кто радостно маршируют в строю, получили головной мозг по ошибке: для них и спинного было бы достаточно.
Я настолько ненавижу героизм по команде, бессмысленную жестокость и то, что объединяется под словом «патриотизм»,
что скорее готов дать себя разорвать на куски, чем быть частью таких акций.

Разум, однажды расширивший свои границы, никогда не вернется в прежние.

Вопрос, который ставит меня в тупик: сумасшедший я или все вокруг меня?

Стол, кресло, блюдо с фруктами и скрипка - что еще нужно человеку для счастья?

ЧУДО (Саша Чёрный)

Помню - в годы той эпохи
он не раз мне признавался,
что приятны даже блохи, -
если блохи от нее.

Полюбив четыре пуда
нежно-девичьего мяса,
он твердил мне: «Это чудо!»
Я терялся и молчал.

В день прекрасный, в день весенний,
в день, когда скоты, как люди,
он принес ей пук сирени
и признание в любви.

Без малейшего кокетства
чудо просто возразило:
«Петр Ильич! На ваши средства
мы вдвоем не проживем…»

И, воздержанный, как кролик,
с этих пор Ромео бледный
начал пить, как алкоголик,
утром, днем и по ночам.

Чудо в радостном волненье
мне сказало: «Как я кстати
отклонила предложенье!
Пьющий муж - страшней чумы»…

Вот и все. Мой друг опился,
трафаретно слег в больницу
и пред смертью все молился:
«Чудо, чудо!» Я молчал.